Руководитель самого амбициозного проекта в сфере креативных backstage-профессий ArtMasters, ставшего уже целой экосистемой. Ранее Борислав делал проекты «Фабрика звезд», «Голос», готовил «Евровидение» и церемонии открытия и закрытия зимних Олимпийских игр в Сочи. А еще руководил съемочной группой церемонии инаугурации Президента РФ Владимира Путина. Он берется за самые амбициозные и рискованные задачи — и бесстрашно реализует проекты, которые знает весь мир.
«ЗА ПЯТЬ ЛЕТ ЭТОТ ЧЕМПИОНАТ ПРЕВРАТИЛСЯ В ЦЕЛУЮ ЭКОСИСТЕМУ«
Сегодня ArtMasters — это целая экосистема, посвященная креативным профессиям. Расскажите, что она в себя включает?
За пять лет чемпионат, который когда-то придумывался исключительно как механизм для выявления наиболее талантливых специалистов backstage и креативных индустрий, превратился в целую экосистему. Это сам чемпионат, который проводится ежегодно. Есть продюсерский центр. Он занимается производством проектов разных жанров: кино, мюзиклы, театр, анимация, все, что угодно. И в эти проекты мы интегрируем наших финалистов. И в эти проекты интегрируем наших финалистов. Это кино, мюзиклы, театры, анимации, все что угодно. Второй важный блок, без которого невозможна вся наша система, — это блок образования. Академия ArtMasters занимается быстрой прокачкой скилов и так называемых производственных навыков, которые помогают ребятам быстрее интегрироваться в реальную работу. И конечно, это ассоциация, сообщество финалистов, наиболее активных ребят, которые хотят менять жизнь к лучшему, повышать профессионализм.
Сколько сейчас приблизительного в этой экосистеме людей?
Если мы считаем только финалистов чемпионата, то это 1200 человек за 5 лет. Добавляются еще и юниоры, которые достигают 18-летнего возраста. Общее число намного больше, потому что есть еще три этапа отбора на чемпионате. И тогда это уже порядка 10 тысяч человек. А в целом, если мы говорим про касание ArtMasters, то тут мы даже считали цифру, это около десяти миллионов человек. Это те люди в возрасте от 14 до 35 лет, которые так или иначе взаимодействовали с ArtMasters. Активных пользователей как раз примерно десять тысяч. А вообще, в этом году мы собрали 43 тысячи заявок, это рекордное число. Я даже не знаю, сможем ли мы повторить такое в следующем году.
«ОБРАЗОВАНИЕ НЕ ПОСПЕВАЕТ ЗА ТЕХНОЛОГИЧЕСКИМИ ВЫЗОВАМИ«
Для специалистов в бэкстейдже это очень серьезное количество. Как вы оцениваете систему образования в этой сфере? Изменилась ли она за последние годы? Система образования — это же академическая среда, достаточно инертная.
Конечно, образование не поспевает за теми технологическими вызовами, которые принимает производство. Но мне кажется, что в последние годы в нашей стране, особенно в рамках развития креативной экономики, система образования очень сильно изменилась.
Она стала более гибкой и адаптивной. Есть яркие примеры, например, в ГИТИСе за последние пять лет, в том числе при взаимодействии с ArtMasters, появились две новые специальности. Это художник по гриму и стейдж-менеджер, или помощник режиссера. Это очень важные профессии.
С какими проблемами сталкиваются молодые специалисты в творческой сфере?
В основном это проблема адаптации к реальной среде, потому что многие творческие люди плохо адаптируются к командной работе. А это очень важно — уметь правильно внедряться в коллектив, независимо от того, какие у тебя способности.
Даже те люди, у которых способностей или талантов меньше, но коммуникативных навыков больше, которые умеют договариваться, умеют и уступать, и отстаивать свою точку зрения, — они быстрее вливаются и лучше работают. Поэтому в ArtMasters мы помогаем отработать эти навыки, даем возможность ребятам оказаться в реальных условиях, поработать в команде. Они, конечно, сталкиваются с гигантскими проблемами, психологическими в том числе, многие уходят, возвращаются, но все-таки для них это очень важный эксперимент, такой тренировочный лагерь, где они понимают, что это на самом деле такое.
А как оцениваете рынок труда в креативных профессиях?
Любой продюсер, любой производственный коллектив и организатор, работающий в сфере креативной индустрии, подтвердит, что есть кадровый голод, что нужны специалисты. Людей вроде бы много, они приходят, но не все показывают нужный результат.
Сегодня мы делаем акцент на регионы, они развива- ются, и туда даже идут деньги. Появляется какой-то бизнес, возникают проекты, но при этом отсутствуют специалисты, которые могут работать по своей специальности и выполнять ту работу, которая от них требуется. Поэтому очень часто организаторы берут людей просто с улицы, они прямо на съемочной площадке учатся той или иной профессии.
Я считаю, что система образования должна быть более разветвленной, должно появляться как можно больше образовательных точек или центров по всей стране, чтобы готовить нужных специалистов. Это не обязательно должно быть высшее образование, четырехлетний курс, достаточно организовать курсы или дополнительное профессиональное образование. Академия над этим работает, но нас пока не хватает. Я думаю, что система образования должна как раз думать над тем, чтобы ближе присматриваться к тем потребностям, которые сегодня существуют в индустрии, получать запрос индустриальных партнеров или основных игроков и учитывать это в наборе специальностей, которые интегрируются в ежегодное профессиональное образование.
Вы долгое время были программным директором ведущего музыкального канала. Как сегодня оцениваете музыкальный рынок страны?
Это сложный вопрос, потому что я, честно говоря, в последнее время меньше смотрю музыкальное телевидение. Но мне кажется, что сегодня мы не имеем таких великих имен, как, например, группа «Руки вверх» или «Ласковый май». Мы же не понимаем, насколько, Баста будет популярен через 20 или 30 лет. Здорово, конечно, что происходит популяризация музыкальных возможностей на рынке. Но для развития индустрии важно, чтобы все-таки появлялись имена, которые входили в историю нашей страны и несли культурный смысл.
Вы делали много музыкальных проектов, в том числе «Фабрику звезд», «Голос». В чем, по-вашему, залог успеха таких проектов?
Залог успеха этих проектов в первую очередь заклю- чается в формате. «Фабрика звезд» — это формат компании Endemol. И формат «Голоса» — это разработка Джона де Мола, который со своими голландскими коллегами придумывал все знаменитые шоу: «Фактор страха», «Большой брат» и десятки других, ставших потом хитами по всему миру. Если вы не придумаете интересную конструкцию вашего шоу, у вас не будет какой-то фишки, то не будет успеха. Самое главное в «Голосе» — это поворот кресел. Это фишка, которая вызывает дополнительный зрительский интерес, и вокруг нее уже все строится. Потому что все остальное — это, по большому счету, просто обычный песенный формат, конкурс.
«Я РАССМАТРИВАЮ РОССИЙСКИЙ КИНЕМАТОГРАФ КАК БОЛЬШУЮ РАСПРАВИВШУЮСЯ ПРУЖИНУ«
Когда мы создавали «Фабрику звезд», это был большой фурор. Бесконечные очереди на кастинг. За жизнью ребят наблюдали 60 камер. Было интересно даже не то, как молодые звезды выступают на сцене, как они поют, а именно как они живут, подсматривать и подглядывать. И конечно, привлекали звездные наставники: Крутой, Матвиенко.
В 2009 году вы отвечали за всю техническую часть Евровидения. Это была большая ответственность, но интересно узнать про закулисье проекта. Что больше всего из него запомнилось?
Это было первое большое событие в Москве, когда к нам приехало огромное количество иностранцев и массив оборудования. То, что мы задумали тогда на Первом канале, что придумали Константин Эрнст и Андрей Болтенко, никак невозможно было реализовать собственными ресурсами и людскими, и техническими.
Больше всего мне запомнился номер с артисткой Анастасией Приходько, которая выступала от России. Тогда мы все силы положили на то, чтобы организовать это Евровидение, чтобы оно было сделано на достойном международном уровне, и бросили силы на подготовку номеров иностранных участников, но упустили из внимания номер участницы от нашей страны. Вспомнили об этом буквально за две недели до события, спохватились. Анастасия Приходько исполняла песню «Мама», и в процессе исполнения, на экране за спиной артистки, ее лицо должно было стареть. Это, наверное, было впервые, когда при помощи компьютерной графики лицо на экране во время песни из девочки трансформировалось в старуху. И надо понимать, что Евровидение — это прямой эфир, между номерами 30–40 секунд на переоборудование сцены. И вот на репетициях мы выкатываем экран — а он или не работает, или изображение несинхронно.
Я уже не знал, что делать, мне казалось, что меня там за сценой расстреляют, потому что это наш номер и все должно быть четко, а тут такое техническое недо- разумение. И в последний момент звукорежиссер, действительно бэкстейдж-герой, выбежал на сцену, подкрутил что-то, поднастроил, и в итоге эфир прошел четко и без каких-либо рассинхронов. Этот момент, конечно, я запомнил на всю жизнь, потому что ответственность была гигантская.
В 2012 году вы руководили съемочной группой церемонии инаугурации Президента Российской Федерации Владимира Путина. Это было такое важное событие для всей страны, тоже очень ответственное, вы сильно волновались?
Конечно, очень сильно. По сути, главная телевизионная съемка в стране. Президент выезжал из кабинета Белого дома, так как занимал до этого пост премьер-министра. И весь путь его должна была сопровождать съемка в прямом эфире. На этой трансляции работала огромная команда. От выхода Владимира Владимировича из кабинета Белого дома, как он садится в машину и едет по Москве, по Новому Арбату, по набережной и заезжает в Кремль и до самой инаугурации.
Учитывая, что это был 2012 год, совсем другие технические возможности, работа требовала очень профессиональной командной и технической слаженности. В трансляции участвовали пять ПТС, чтобы трансляция шла бесшовно, мы соединяли их между собой линиями, которые были проложены по всему маршруту. Одна камера была на мотоцикле, это радиокамера, которая вела кортеж на протяжении всего его проезда. И вторая была подвесная камера. Сейчас дроны уже используются активно, а тогда еще их не было. По сути, два огромных крана, между которыми была натянута кевларовая двухжильная нитка, и по ней едет каретка с камерой. Это очень красивый и сложный план, как будто птица летит и снимает кортеж. Получилось очень красиво, посмотрите.
Не менее важный кейс — это церемония открытия и закрытия Олимпийских игр. Каково это — отвечать за имидж страны перед всем миром?
Мне кажется, что команда, которая работала над церемонией открытия Олимпийских игр, запомнит это на всю жизнь. У меня было ощущение, что нас посадили на какой-то космический корабль, мы летим на Марс, но не понятно, хватит ли нам топлива, чтобы долететь. А на тебя смотрит вообще вся планета. Уровень ответственности, конечно, зашкаливал. Конечно, было страшно. А с другой стороны, уже не страшно. Потому что такое было бесстрашие, когда ты понимаешь, что сдаваться нельзя, надо выкладываться. Мы вообще не спали. Ряд репетиций проходил только ночью, чтобы никого не было на площадке. Сутки напролет я находился на площадке, чтобы следить за работой всех служб. Это было сложно. И конечно, то, что нам удалось сделать и показать зрителям, — это ни с чем не сравнить. Я считаю, еще долго подобное никому не удастся повторить.
А как оценивается современный российский кинематограф?
Я рассматриваю российский кинематограф как большую расправившуюся пружину, которая была сжата в течение длительного времени. Это очень неплохой эффект, возникший благодаря тому, что мы длительное время находились в условиях очень высокой конкуренции с западными продуктами. Мы всегда говорим о том, что у нас было 30 процентов отечественного продукта от проката, а 70 — западного. Но я в этом ничего плохого не вижу, потому что западная индустрия априори мощнее. Голливуд в десятки, в сотни раз превышает наш рынок. Это позволило очень сильно вырасти с точки зрения специалистов, инфраструктуры. Когда возник санкционный пузырь, эта пружина расправилась, и сегодня индустрия показывает потрясающие результаты.
А вы не хотели бы спродюсировать или снять свое кино?
Хотел бы, но это очень сложно. Это сложный и своеобразный жанр, который требует полного погружения. Нельзя кино снимать одной левой. Ты должен двумя руками схватиться за этот штурвал и вести этот корабль. Я пока не могу отпустить одну руку и рулить в кино, но, конечно, такое есть желание. Мы сейчас делаем постпродакшен фильма «Мирный атом», который рассказывает о русской науке в атомной энергетике, где главным героем является молодой ученый, который не уехал в Америку, а остался в России. Такой шпионский детектив. Надеюсь, в следующем году зрители увидят четырехсерийный художественный фильм. Так что уже попытка есть, но я пока считаю, что это не полноценный подход к киноиндустрии.
Если бы была такая возможность вернуться и что-то изменить в своей жизни, что бы вы изменили?
Я над этим очень много думаю. Но не вижу какие-то определенные точки в жизни, где можно было бы пойти по другому сценарию. Переосмысливая свой путь, я бы ничего не поменял. Что сложилось, то сложилось именно так, как должно было быть. Мы же все в руках Божьих. Бог тебя направляет туда, куда следует.
Какой из ваших проектов больше всего вам нравится?
Больше всего гордости вызывает то, что я делал как генеральный продюсер в 2017 году. В Астане была церемо- ния открытия Экспо-2017. Мы знаем, что такое Экспо, это международная ярмарка, где собираются все страны мира, президенты стран, и она каждый год посвящена той или иной теме. В тот год Экспо была посвящена альтернативным источникам энергии.
Если в случае Евровидения, инаугурации и Олимпийских игр я всегда ощущал надежную защиту в лице Константина Эрнста, который, безусловно, несет всю ответственность на себе. В этом проекте я понимал, что эта колоссальная ответственность лежит на мне.
И мы тогда делали очень сложную постановку. Я вообще люблю все время рисковать. Я не знаю, у меня какое-то патологическое неприятие простых путей. То есть я беру какую-то такую технологию, которую никто никогда не делал. А давайте попробуем. И вся команда стоит на ушах, но потом все равно происходит вау-эффект. И тогда тоже мы сделали потрясающую, мне кажется, церемонию.
БЛИЦ ВОПРОС НОМЕРА
Мой день начинается с ложки меда.
Чтобы не выгореть, я занимаюсь спортом.
Мужчина обязательно должен уметь быть бесстрашным.
Женщина обязательно должна уметь любить.
Если мне плохо, то я молюсь.
Я не люблю в людях неискренность.
Я не люблю в себе неуверенность.
Чтобы решить трудную задачу, работаю над собой.
Если свободный час, то работаю или концентрируюсь.
Я радуюсь, когда радуются близкие.
Кто обязательно должен стать героем Leaders? Кто-нибудь из финалистов ArtMasters.
Что бы вы у него cпросили? Как ты видишь будущее в креативных индустриях?
Какой фильм должен посмотреть каждый? «Жизнь прекрасна» Роберто Бениньи.
